Он спрятал сумку под плащ, привязав ее к спине, чтобы получился горб. Потом, слегка хромая, пошел по улице, скаля желтые зубы прохожим, которые осмеливались пялиться на него со страхом и брезгливостью. А к тому, кто продолжал пялиться, приставал с протянутой дрожащей рукой и хриплым: "Подааайте на пропитание! Живем в подворотне, дети голодныыяяяяя!" - злорадствуя, когда людишки шарахались и меняли направление, а потом припускали со всех ног. Хотелось смеяться, но он только мерзко хихикал и бормотал себе под нос: "Неблагодарный скот. Мерзкие. Гадкие. Обижают бедного сироту. Все маме скажу. Пусть вас накажет." А потом среди запахов улицы выделился и усилился один. "Вкусный. Горячий. Обед." С алчным взглядом нищеброд поторопился к переулку, в котором была мусорка при восточной забегаловке, скоро тут должны выносить отходы, недоедки, вкуснятинку. Слюнки уже текли. Сидеть перед входом и попрошайничать ему не позволяли, гнали палками, а на мусорке только собаки - твари! - конкурирующие за отбросы. Поваренок вынес черные большие пакеты, увидел застывшего в переулке нищего, подобрал камень и запустил в него. Зи отшатнулся, оскалился, потирая бедро - меткий узкоглазый кретин! Ах так! Бедный Зи, никого не трогает, сидит себе тихо и ждет свой обед - а они кидаться? Зи отомстит. Он проковылял к парадному входу и ткнул первому выходящему - красивой даме - почти под нос грязную лапу ладонью вверх:
- ПОДААААЙТЕ НА ХЛЕЕЕБУШЕК СИРОТЕЕЕЕЕ!!!! - завопил он от души, косясь в дверной проем и наслаждаясь оторопевшими мордами обслуживающего персонала. Он готов драпать со всех ног, едва там покажутся охранники с палками. Даже если побьют, он все равно испортит кому-то день. А нечего кидаться камнями!

Зи поежился, вытаращил глаза на кошелек, а пуще того - на царственный жест дамы в сторону охранников, которые с палками застыли там, куда успели дотопать, не теряя угрожающего вида. Медленно, как под дулом пистолета, нищий убрал руку за спину и тайком потер ладонь о грязный плащ, пялясь на шикарный кошелек. В мозг назойливо вкручивался маленький бур воспоминания о том, что в жизни ничего не дается просто так. И если у тебя спросили, сколько тебе надо для счастья, без привычной гримассы отвращения на лице, значит, скорее всего, стоит как следует подумать над ответом. Зи сделал шажок назад, вытаращил глазищи, взмахнул руками  и прошипел:
- Ведьма! Смеешься над бедным сиротинушкой? Приманить хочешь на мелочь? - он покачал пальцем. - Зи больших денег за так не берет, Зи большие деньги зарабатывает!
Краем глаза отловил нервное движение охранника в свою сторону, тот, видно, посчитал, что блажь дамы побеседовать с нищим на этом и окончится. Зи мгновенно сложился пополам с заискивающим видом, поглядывая алчно то на кошелек, то в лицо дамы, щурясь, растягивая губы в желтозубой улыбке, даже голос его изменился, стал писклявее:
- Может, даме что нужно? За мужем последить, неверным нехорошим? Зи может пробраться куда угодно. У Зи хорошая память! Он все-все расскажет как на духу! Ничего не утаит!

В воздухе отчетливо запахло наживой, по крайней мере для Зи, он потянул носом самый приятный из запахов мира - запах денег. В глазах засияла преданность и благоговение, особенно когда эти глаза уловили номинал банкноты в изящной руке дамы. Зи облизнул перехохшие губы и сглотнул. И еще больше сгорбился, от чего узел под плащом, державший импровизированный "горб", сдал свои позиции и сумка сползла Зи под пузо, он смущенно ее поправил, перед тем как снова залиться соловьем:
- Добрая госпожа, что хотите, за кем угодно прослежу и все-все доложу! Честный Зи умеет работать. За двумя так за двумя. Зи не подведет госпожу, все разнюхает, что ей надо. А госпожа даст немножко денежек сейчас, да? Авансиком? Голодному Зи трудно работать, - он едва не на колени опустился, сжался перед дамой, как паршивый пес перед благородной хозяйкой.

Маленький несмышленый сынок мэра? Пресса его любит. Хорошая добыча - выгодная партия. "Все" - значит самые мерзкие подробности жизни? Они есть у каждого. Даже у красивых богатых дам. Зи смотрел на фотографии, второй клиент не был назван по имени, но Зи видел его возле здания ООР, слышал кое-что, слухи работают быстрее иных газет. А газеты Зи тоже читал - и людские, и сумеречные, пусть в них не хватало страниц, зато хватало грязных пятен, да и многие статьи приходилось собирать по клочкам. Имеющий уши да услышит, имеющий глаза да увидит. Должен ли он сказать даме, что ей стоило бы уточнить границы поисков для "нищего из мира людей"? Зи промолчал, скрывая лицо под тенью капюшона - пусть все идет своим чередом. Он положил визитку в карман, хотя в ней уже не было нужды. "Не спешите расходиться, господа зрители, у мальчика уникальная память!" Последними Зи сгреб со стола банкноты и сунул в сумку.
- Госпожа добрая, великодушная, не обидит бедного сироту. Зи предан госпоже. Зи идет следить. Зи свяжется с госпожой, как ей угодно.
Кланяясь непрестанно, он пятился к двери, наткнулся на нее и тут же развернулся и ринулся на улицу, а там сразу нырнул в подворотню, избегая возмездия охраны с палками.

---Трущобы

Пристально изучив предложенное меню, мужчина остановился на паре блюд, которые, по его мнению, даже если и могли нанести урон желудку, то наименьший по сравнению с остальными произведениями кулинарной фантазии, подаваемой в этом месте. Еще лет триста назад, он усвоил для себя, что есть лучше то, о чем имеешь представление, а не гнаться за деликатесами, сделанными из дохлых крыс, гусениц и прочего хлама, которые повара нередко выдают за изюминки своего мастерства и таланта. Озвучив притаившемуся за спиной официанту заказ, он устало прикрыл глаза... В висках противно пульсировало. Настроение у главы ООР было преотвратным, ни одна из новостей, свалившаяся на него в этот проклятый день не была радостной. Дом не восстановлен и когда сие чудо свершится никто не мог ручаться, на работе за время его отсутствия словно революция со сменой власти отгремела, и не один раз к тому же (хорошо гуляют в отсутствие начальства, нечего сказать),  работники и так понятно - бездари, отчетов, сданных в архив можно было по пальцем перечесть...
Одно радовало, что на какое-то время  официальный визит в ООР можно было отсрочить, благо, не смотря на все выходки, произошедшие тут, мир  еще держится... Вероятно зря старейшины переживают на его хрупкий счет, не такой уж он и беспомощный.
Открыв глаза, Кайден легко откинулся на спинку стула, головная боль по-прежнему присутствовала, но сил у нее заметно поубавилось, благодаря чему внутри дракона проснулся чисто рефлекторный интерес, изучить все, что было в области его видимости.

Сделав небольшой глоток обжигающего напитка, который  в данном месте подавали под видом кофе, Кайден мысленно содрогнулся, когда внутри резко кольнуло, затем еще раз - сильнее. Дракон, отставил чашку, не хотя избавился от блокировки мысленной речи, которую, надо сказать, он терпеть не мог, ибо считал этот процесс весьма утомительным... Поднял глаза на подошедшую женщину и  после непродолжительного осмотра, ответил:
- Ради исключения, почему бы и нет? А предупредить меня действительно были должны, так что не беспокойтесь, я прекрасно осведомлен кто вы, - спокойным тоном продолжил он, пока официант пытался оказать даме посильную помощь в качестве пододвинутого стула, - Люциана Компьюта  Витти Фиоринтини, красивое имя красивой леди, жаль только, что вас занесло в такое некрасивое место, надо сказать, что оно не то что людей портит, но и на призраков весьма пагубно влияет. Если вы уже имели честь познакомиться с моей секретаршей, то поймете о чем я, в противном случае, у вас еще такая возможность будет, - припоминая последние выходки перед своим отъездом, дракон даже слегка улыбнулся, ибо такую "золотую" бестию с неконтролируемым характером еще поискать надо... Нет худа без добра, как говорится. Отпустив эти мысли, он легко переключился на следующие, решив сразу все оговорить, чтобы потом не возникло ненужных претензий:  - Если вы не против, Люциана, то давайте избавим и вас и меня от вашей культурной программы, составленной свыше,  включающий осмотр местных достопримечательностей нашего офиса, с того момента, как вы там были Главой, могу заверить, изменилось немногое, а тратить на это время весьма расточительно и навряд ли вы страдаете расстройством памяти, чтобы была необходимость пересказывать и так известную вам историю появления и становления ООР, будет необходимость -  разберетесь, если уже не разобрались, - глядя в глаза женщине, прокомментировал Кайден собственные мысли, относительно полученного им письма  от старейшин, которых он уже давно считал наполовину выжившими из ума стариками. - В принципе с моей стороны это все, хотя могу дать вам пару дельных советов...

Внимательно слушая речь Люцианы, Кайден то и дело ловил себя на мысли о том, что не нравится ему эта женщина... Этот ласковый тоненький голосочек, еле уловимые эмоции, отражающиеся на прекрасном личике, робкость, вежливость, ненавязчивость. Само очарование одним словом. Как же, как же... Хотя если б он не знал, что эта дамочка творила в свои счастливые годы правления, то возможно бы и поверил...
- Рад что вы заметили изменения, по крайней мере их было не так легко воплотить в жизнь, - непринужденно наблюдая за собеседницей, отозвался мужчина, - Я жуткий консерватор, не люблю перемен. Они пагубно влияют на окружающий нас мир, к тому же требуют чересчур много жертв, а их итак было принесено немерено за последнее время. Так что из советов могу дать только один, но весьма своевременный, - взглянув в глаза Люцианы, дракон слегка подался вперед: - Не стоит мутить воду сильно... Все должно быть своевременно и в меру.

- От хорошего предложения грех отказываться, - поднимаясь следом за леди, отозвался дракон, мысленно отметив, что не поручал никому ничего для себя бронировать. Такое проявление заботы подействовало на него, надо признать, не самым худшим образом. По крайней мере желание поучать и намекать, что дескать "сидите тут и не высовывайтесь" заметно поубавилось. Жить все-таки в этом несовершенном мире было можно, конечно осознание этого весьма редкостная и недолговечная роскошь, но...
- Приятно вернуться домой, - выходя из помещения на свежий воздух, произнес Кайден, галантно придерживая дверь для Люцианны, что-что, а в манерах ему было не занимать, безупречное воспитание и долгие столетия пребывания в человеческой форме великолепно могут вышколить кого угодно.

- Площадь города -