- С работы -

Стюарт появился в прихожей своей квартиры уставший, раздраженный. Не злой. Он никогда не злился, скорее ярость накатывала на него неудержимым цунами, рушила все вокруг. И тогда он уже не ассоциировал себя с собой. Он был за стеной какого-то Нечто, утробного, звериного, с единственным первобытным инстинктом – убивать.
Рэйвен снял плащ, повесил на вешалку, решив, что  вычистит его потом.
- Амир? – никто не отозвался.
Наверно, ушел. Ладно, не на поводок же сажать тигренка, хотя идея с поводком – не плохая…
На всякий случай, Рэйвен заглянул в комнату и спальню – никого. Он пошел в ванну, долго там был: принимал душ, стирал рубашку, джинсы, носки – жирная пыль Черного леса отстирывалась с трудом.
Закончив с приведением себя и одежды в порядок, Стюарт вышел на кухню. Долго и методично готовил ужин, поел.
Да, он сейчас не один, но это не значит, что надо сидеть и ждать, когда вернется его личное бедствие неизвестно откуда. И вечер этот начался так же, как многие другие ранее: банка холодного пива, книга…Сейчас закрытая, потому что играет стереосистема, и проигрывается Апасионата.
Рэйвен закрыл глаза, чувствуя нешуточную усталость.

Очень хотелось спросить: «Где ты был?»
Еще больше хотелось сказать: «Я думал, что ты ушел, и возможно, не вернешься».
Однако, Рэйвен промолчал. К чему сейчас эти слова, которые кажутся ему абсолютно бесполезными. Амир устроился рядом, тепло его тела было приятным и умиротворяющим.
- Тсс… - произнес Смотритель. – Тише…
Он прослушал то место, где аккорды напоминали ему лунный свет, и свет той луны не был вечно холодным и колким, а наоборот, был мягким, легким, и волшебным.
- Видимо, сегодня я тебя жду, - Рэйвен не спешил обнять, просто констатировал факт. – День был – ненормальным. Я устал. Даже слишком устал, - он сделал из банки пива пару глотков, потом покачал головой:
- Мне еще надо плащ вычистить, он весь грязный…
Но желания подниматься и идти в коридор за плащом – не было, а сейчас, когда Амир сидел рядышком – оно и не думало появляться.

-Может быть это и Луна, - согласился Рэйвен.
Он выключил музыку, поставил банку с пивом на стол, точно попав в центр подстаканника – красивого круглого плетеного из тонких пластин бамбука.
- Лучше не надо держать, - молодой человек чуть улыбнулся. Плащ вряд ли тогда убежит. А вот с тобой – всякое может с ним случится, глядишь, и верно, оживет….
Картина представилась забавная. И Амир заразительно смеялся.
- Кстати, ужин я приготовил, - Рэйвен вдруг замолчал.
«Интересно, а ему все это надо?» - на мгновение закралась мысль.
Черные глаза смотрели на тигренка в упор, пристально. Поцелуй в щеку, нежное касание чужих – очень желанных губ. И снова – интересно, а  Амир подозревает насколько сильно, высокоградусно все вскипает внутри у Тени от любого, даже случайного прикосновения.
«Я сам выдумал в себе эту страсть», - попытался успокоить, скорее придавить камнем посильнее Стюарт.
- Он еще горячий, - снова неловкая пауза.
Рэйвен поднялся, подхватывая свою банку с пивом. Теперь было видно, что он немного сутулится, как всякий очень высокий человек, видимо, немного стесняясь своего высокого роста.
- Знаю, я зануда, - произнес он сухо, словно подразумевая, что в паузах их разговора было невысказанным именно это слово.
Это вместо того, чтобы спросить: «И что ты делал?» Но на мгновение  вдруг подумалось, что Амир не слишком захочет говорить правду. Ему самому-то свою правду как сказать? А я вот весь день рыл могилы, переписывал кости, и перезахоранивал трупы, отделяя застрявшие внутри души, которые там застряли по халатности Жнецов? Вот уж интересная правда – дальше некуда.
«За-ну-да».
Кстати, именно эту занудную серьезность должен был припомнить и Оскар, встретившись со своим бывшим практикантом.
- Извини, - Тень вышел из комнаты.
Он взял плащ, и долго возился с плащом в ванной, пытаясь отчистить уголь Черного леса. Не только верх, но вся подкладка была грязной, да и в карманы копоти набилось.

Рэйвен чистил плащ. Собственно, чистил и мыслей у него никаких не было. Правда, он чутко вслушивался в тишину своей квартиры, но Амир, наверно, пошел ужинать.
«Черти и мороки!»
Он всегда был одиночкой. И толком не умел ни с кем жить. Может быть стоит Амиру сказать об этой стороне проблемы? Просто, чтобы решить ее вместе. Но решать проблемы Рэйвен привык всегда сам.
Он только-только отложил плащ, точнее повесил его на вешалке, и даже руки не успел ополоснуть, когда в ванную ворвался Амир, да так накинулся на него, что Тень шатнулся к стене, и достаточно чувствительно приложился бедром к углу стиральной машины.
- Где это ты так извазюкался?  А не важно.
Спросил, и сам же не дал договорить. Тигренок вывалил на него кучу информации, и Ворон, слушая внимательно, уловил еще в его словах эмоции счастья. Во всяком случае, Амира никто не обидел. Рэйвен сегодня не мог, да и не хотел наблюдать за своим собственным стихийным бедствием. Раньше же он не был всегда рядом с Амиром?
- Амир, - у меня руки грязные, эта грязь так просто не ототрется, - произнес Рэйвен, - Погоди.
Он дотянулся до старой тряпки, тщательно вытирая руки, потом обнял юношу, мягко, каждое движение, словно движение затаившийся разъяренной снежной рыси вперед.
- Мне интересно, - он чуть улыбнулся, а в черных глазах заплясали странные огоньки. – Если тебе это дело по душе, значит – хорошо.
Рэйвен кивнул.
- Что касается меня, то я просто весь день рыл могилы, - сухо произнес он, вглядываясь в лицо Амира. – Не слишком  радостное занятие, зато вполне хорошо для физических упражнений.
Да, когда сталкиваешься со Смертью, точнее, работаешь с ним бок о бок, становишься здоровым циником.
- Но ты и раньше никого в статьях не обижал, - произнес Тень. – Во всяком случае, я не заметил там никаких особенно злых статей…
Из объятий он его так и не выпустил, и казалось, что ладони жгло даже через ткань одежды Амира. Оставалось только еще раз ругнуться, и понадеяться, что…Нет, он с собой справиться.
- Но если тебе больше по душе это занятие, то замечательно. Могу ли я помогать тебе, если понадобиться? – предложил Тень.

- Не надо мне помогать, - согласился Рэйвен. – И не надо обвешиваться черным крепом, тебе не пойдет…
В общем, достаточно было всего нескольких прикосновений, несколько слов, сказанных бархатным голосом, достаточно было тому просто прильнуть к мужчине, что бы плотина, выстроенная Смотрителем, моментально рухнула.
- Не надо меня мыть, - прорычал в ответ Рэейвен. – Если надо, я и без тебя вымоюсь…
Он подхватил Амира на руки, плечом толкнув дверь в ванной.
Какое тут мыться? Есть более интересные занятия.
Например, опрокинуть тигренка на кровать, впиться в его губы таким резким и жаждущим поцелуем, что аж искры огнем перед глазами просыпались. Целовать, пока воздух не исчезнет из легких, и снова и снова терзать с голодом податливые губы до болезненной припухлости. Забраться руками под ткань легкой футболки, и чувствовать, как жар рук впитывает нежная кожа и так же горячиться в ответ.
И наплевать, что там было до этого момента у них. На то она и жизнь, чтобы развиваться, раскрываться, повторяться или переходить, и постоянно длиться – спиралью закручивая узор каждого в отдельности.

Что поделать если Амир пытался сделать то. Что приходилось не нраву? Вот и возникли эти «не надо», но вскоре моментально были забыты. Абсолютно и полностью.
Рэйвен слышал все мысли Амира, и это было неправильно, потому что обнаженность была только с одной стороны – духовной. Каждая мысль слепила, как яркий солнечный свет, заставляя щуриться до слез, до рези в глазах…
«Мой. Желанный».
Мысли в ответ не менее откровенные, чем желание освободит тигренка от одежды. Рывком, резко, дико, с хрустом и треском ткани, которая не выдерживает бешеного натиска рук черноволосого. Глаза, темные, как ночь, мерцают, вглядываясь в каждую черточку лица Амира, ловя всю мимику, чтобы знать – не больно, не неприятно, не отвратительно, а приятно, желательно, требовательно.
Рассыпать поцелуи, горчащие, как мексиканский перец, от страсти – так и пересыхает во рту, с трудом делается вздох, заглатывается воздух, только для того, чтобы целовать, ласкать дальше, не останавливаться. Единое желание связало из сейчас вместе, и ничто на свете не заставило бы Рэйвена оторваться от ласк шелковистой кожи. Пройтись сухими губами по краешку скулы, поцеловать впадинку на шее, приласкать соски, моментально напрягшиеся, как и все тело Амира.
Никаких слов, только руки скользят по плечам, спине, бокам, успокаивая, заставляя поверить и расслабиться. Потому что впереди не будет никакой боли, а только горячее и терпкое, как свежий капучино с коринкой, наслаждение.

Внутри все вскипает, и выкипает до белой соли желания. Рэйвен сам не сообразил, как нашел эрогенную зону своего юного любовника. Каждая ласка была жесткой и требовательной – он давно ни с кем не было. Довольно давно.
Риэвен только чуть отстранился, давая передышку, услышав в голосе Амира желание немного остановиться. Однако юноша мгновенно вывернулся, оседлав его бедра, и принимаясь изучать его тело. Рэйвен закрыл глаза, потому что радужка глаза ходила то волнами, то сжималась в горошину, то расползалась пятном по белку, и это выглядело пугающе. На мгновение в памяти всплыли другие образы, пробудившие новые чувства, но потом все было моментально забыто.
Только Амир, только его ладони, его жар тела, его поцелуи…
- Чего ты хочешь?
Эти слова заставили улыбнуться, и Рэйвен рывком подмял снова под себя тигренка, нависая над ним, хищно вглядываясь в его блестяшие глаза.
- А как ты думаешь? – голос его походил на хриплое карканье птицы.
Вопросом на вопрос, а главное – ответы всем известны.
Стюарт сдернул с себя рубашку. Потом немного времени, чтобы освободить Амира от раздражающей до боли одежды (про носки, кстати, тоже не забыть). И снова рвать, терзать ласками тела – ласками голодными, а потому болезненными, тяжелыми. Страсть была тяжелой, мучительно было ее сдерживать, еще труднее выплескивать, чтобы не поранить любимое существо.
Руки уверенно приподняли Амира, сжали бедра, потом Рэйвен хрипло выдохнул.
- Стой, минуту, - он  повернулся, чтобы  достать из шкафа (да, давно не было личной жизни) баночку с маслом.
В этот момент он стоял в Амиру спиной, что кстати – редко делал. В смысле не только поворачивался спиной, но еще и без одежды. От плеча до плеча шла татуировка  - черная птица в раскрытом размахе своих крыльев. И не просто птица: глаз покосился на тигренка, мигнул, перья в крыльях словно пошевелились, даже шелест было слышно в невольно наступившей тишине.

«Надо ему сказать, чтобы ставил блок на свои мысли», - подумал Рэйвен, чувствуя, как вулканом внутри вспыхивает ревность, даже к прошлому.
Угораздило же связаться Амира с таким ревнивым существом… Осознание этого вызвало уже недовольство на самого себя, впрочем, сейчас уже не до этого.
От слов Амира Рэйвен передернул плечами, отчего птица подмигивать перестала, но по перьям прошла видимая волна.
- Тебе не кажется, - усмехнулся он в ответ. – Это действительно «живая татуировка». Кстати, отсюда и мое прозвище – ворон.
«Вот уж о себе память оставила Люция…не зря говорят, люцерна – цепкая, словно донник, не выдернешь из земли, из жизни».
- Ты, наверно, слышал про мистера Дарка? – это ответ на вопрос тигренка.
Амир, будучи журналистом, гонялся за сенсациями. Сейчас же подробности частной жизни Рэйвена сыпались на него волшебными конфетами, настолько таинственно-сладкими, что должно было зубки сводить.
Сейчас прозвучало имя еще более таинственно жителя Внешних Осколков – мистер Дарка, основателя и владельца Пандемониума Теней. Дарк и Крюгер – эти имена светились на афишах , когда цирк открывал свои двери ,что случалось нечасто. Именем Дарка, как и именем Рэйвена пугали детишек, да и вообще его произносили с неохотой, словно сквозь зубы, шепотом и спешили поплевать через плечо, чтобы не услышал. Именно мистер Дарк носил прозвище – Человек-в-картинках. И каждая его картинка на коже была живой: мигающие глаза, шепчущие губы, знойные красотки, принимающие соблазнительные позы. Ходили страшные слухи о том, что эти картинки – души, попавшие в ловушку, в ад, из которого они не могли вырваться.
Пальцы Амира, когда он провел по татуировки, заставили Рэйвена чуть ссутулится, и моментально увязли в чем-то густом, маслянисто, но очень приятном. Именно так – пальцы будто затягивало внутрь. Правда, это было ощущение, татуировка руки не запачкала, но впечатление должна была произвести…пугающее?
Рэйвен скрипнул зубами, сжимая руку в кулак, спросил, косясь через плечо:
- Тебе нравится?

Отредактировано Рэйвен (2009-02-01 00:40:15)

«Прости, если я пугаю тебя…»
Рэйвен мысленно чертыхнулся. Но что он такого сделал? Просто ответил на вопрос Амира о руке мастера, сделавшем ему татуировку.
- Ладно, давай не будем об этом… - Амир возобновил свои ласки, и Рэйвен чуть передернул плечами: каждая вызывала внутри него водопад огненных искр.
Сжав в ладони баночку, он обеими руками уцепился за талию юноши, прижимая того к прохладной лакированной поверхности стенки, чуть приподнимая, впиваясь в губы тигренка и целуя жадно и требовательно.
- Ты хоть представляешь себя, насколько я тебя хочу? – Тень коленом раздвинул ноги тигренка, требовательно прижимаясь к паху юноши.
«Схожу по тебе с ума, как только прочитал твои мысли там, в редакции…Твои мысли обо мне, не как о чудовище из вне, а как о ком-то…желанном для тебя».
Он снова его целовал, до боли в губах, не давая отстраниться, перехватить инициативу, так и удерживая – прижимая к стене до хруста в костях. И так же резко, рывком, снова вернул Амира на кровать. Ласки губ, рук переплелись, не останавливаясь, не давая Амиру больше думать, тем более болтать. Сжать бедра, вдавить в кровать, наслаждаясь теплом тела тигренка, которое подчиняется, пальцами скользнуть между ягодиц, подразнить тугое колечко входа, выпить стон удовольствия с губ, выпить алчно, до дна, до жжения в легких.
- Ты – мой, - хрипло прокаркать утвердительно, не давая сомневаться, что сам не просто вожделеет Амира, а привязан больше, чем хочется самому признаваться.

Все-таки – поспешил.
Красивые глаза Амира распахнулись, во взгляде проскользнул страх, смешанный с желанием. Эмоции легко считались, и Тень  только мягко скользнул рукой по упругим ягодицам юноши, когда он двинулся вперед.
Как бы он не желал Амира, как бы не требовал его немедленно, не должно быть больно. Одна рука скользнула по шелковистой коже, лаская,  другая ловко справилась с крышечкой заветной баночки. Масло  обволокло пальцы, пролилось душистой пленкой на простыни.
Еще раз огладить желанный вход, подразнить, перемешивая легкие ласки с поцелуями, отвлекая от  всего, что пугает и заставляет напрячься. Осторожно проникнуть пальцем внутри, и даже зубами скрежетнуть, представляя, как эти упругие мышцы охватят плоть, утоляя страсть, но это не сейчас. Пока только заставлять расслабиться, лаская и растягивая  напрягшиеся мышцы, и каждым прикосновением, каждым касанием убеждать – успокойся,  тебе не будет больно…
Пальцы Тени настойчиво ласкали анус тигрнека, и он внимательно следил за реакцией своего любовника, давая понять, что не даст наслаждению смешаться с болью, что понимает, почему страшно. Не оттого, что рядом – Нечто темное, а просто потому, что – боязно, потому что они впервые вместе, и еще изучают друг друга. И это вместе для каждого – немного неожиданно, но горячо и сладко.

«Тише…ну же, тише…» - Рэйвен выпивал поцелуями шепот с губ Амира до дна.
Наконец тигренок расслабился, доверился, перестал напоминать натянутую стальную струну, о которую легче пальцы порезать, чем удержать в руках.
Но вот дыхание стало прерывистее, ласки мягче и легче, словно уже и никто из них двоих не помнит, что они в первый раз вместе.
Несколько минут, чтобы избавиться от своей одежды, кинуть ее куда-то с края кровати, и моментально забыть обо всем, сузить пространство окружающего мира только до этой комнаты, а комнату до кровати, и да своего отражения в глазах любимого и желанного существа. Того, кто сейчас так доверительно раскрылся, отдаваясь полностью, отдаваясь ему.
Уверенные руки чуть приподняли бедра юноши. Тень судорожно выдохнул хриплый стон наслаждения, когда наконец тугие мышцы охватили его член. Он входил медленно, давая возможность боли даже не появляться, и кода вошел до основания – замер, мягко целуя основательно истерзанные им губы тигренка.
И только, когда убедился, что все в порядке, Тень начал двигаться, удерживая руками тело юноши, не давая торопиться, пытаясь найти общий ритм движений, и не переставая ласкать, изнеживать Амира ласками.
И ему уже не было ни до чего дела – мир Зв пределами комнаты перестал существовать для Рэйвена.

Рэйвен мягко коснулся губами влажной кожи, солоноватой от слез. Он теперь с трудом улавливал мысли Амира, считывая скорее эмоции тигренка, и инстинктивно подчиняясь им. Сделать все, что Амиру было хорошо, чтобы  растаяло наконец это напряжение, остающееся с между ними даже в момент близости.
«А это вообще когда-нибудь пройдет?» - пронеслась в вихре эмоций мысль, заставившая замереть на миг, и снова дать передышку тигренку.
Не зря же когда ему говорили, что невозможно...СТОП! Вот только не сейчас!
Рэйвен даже глухо что-то прорычал, не слишком вразумительно.
Движения ускорились, пластика поз, переплетение  рук, уже нет поцелуев, потом что  наслаждение достигло такой степени, что искры превратились в радужные молнии. Глаза Рэйвена тоже изменились: черные тени сузились до узкой полоски, стали вертикальными. Наслаждение внутри сворачивалось во все более жесткую пружину, которая становилась несгибаемым стальным стержнем…
Ритм движений – бешеный, и дыхания уже нет, только рваные хриплые полустоны. Снова и снова, и сердце уже потеряло счет ударам.

Казалось, на мгновение, что не только их тела сейчас соединены, но и души. Амир достаточно долго проходил с частью Рэйвена внутри себя – после того несчастного случая в редакции. Тень знал каждую мышцу, каждую поврежденную косточку внутри тигренка, и надеялся, что Амир никогда не узнает, насколько хорошо изучил его Рэйвен.
«Тебе нежелательны близкие отношения. Ты дойдешь в них до маниакальной  идеи концентрации…»
Оргазм Амира, словно спусковой крючок подействовал. Тень ощутил, как судорогой сжались мышцы ануса тигренка, и как внутрь того выплеснулось его семя. Одновременно с губ сорвался судорожный, какой-то животный стон, больше походивший на крик ночной птицы.
Тигренок замер рядом, обессиленный, Рэйвен провел рукой по спутанным влажным волосам юноши, потом выпрямился, поправил подушку, полуложась. Дотянулся до пачки сигарет на тумбочке, закурил.
«Теперь остается надеяться только на то, что Амир..останется рядом ,не смотря ни на что».
- Амир, может быть ты хочешь есть? – спросил Стюарт. – Ты так и не поужинал…
Он чуть улыбнулся, рассматривая тигренка.
- Знаешь, - рука  Тени нашла ладошку Амира, их пальцы переплелись. – Такие, как ты..обычные, - слово было выдано с осторожностью хищной рыси, - Всегда были мне недоступны. Мне было запрещено общаться с вами, и тогда я нарушил правила, случайно появился в редакции… и уже расплатился за это, - поспешно пояснил Рэйвен, чтобы Амир не усомнился: он неукоснительно соблюдает правила. – Я – существо Осколок и Хаоса, с такими, как я дела не водят…Но это не важно, ты мне можешь рассказать о своей жизни? О жизни таких, как ты, обычных? Мне очень интересно, потом что я не слишком знаю эту тему, а хотелось бы… Взамен я тебе тоже могу что-нибудь рассказать.

Немного удивили ассоциации этого состояния с… очищением? Интересные мысли.
- Высшие существа? – Рэйвен удивленно поднял брови. – Вы считаете нас – высшими существами?
Эти слова его очень удивили. По ступеням силы они были равны всемогущим и предержащим, высшим этого мира, но всегда все четко знали, что они – та Грань, за которой начинался сущий кошмар, в особенности для тех, кто вынужден был там жить. Кому-то это нравилось, кому-то нет, но в целом они все были непонятные личности с совершенно непостижимой психикой.
- Но ты итак обычный. Я не уверен, что могу сделать тебя другим, - ответил Рэйвен с каким-то смешанным чувством удивления и непонимания глядя на тигренка.
На слова о любви, Стюарт кивнул, ласково взъерошил шелковистые волосы юноши, тронул ушки.
- Читаю. Извини, при всем желании, я не могу их не читать, потому что здесь они открываются словно книгой. Тебе надо научиться ставить блок на мысли, это не хорошо, когда кто-то залезает в твою голову. И это может закончиться плачевно, если например, Вэл решит…
Он осекся. Имя Верховного демона, господина Вельзевула так явственно зависло на губах Рэйвена, что он от неожиданности уронил пепел себе на грудь. Появился ожег, однако потом темное пятно, моментально обрисовавшееся там же утянуло его внутрь, как и пепел с сигареты.
- У тебя есть планы на завтрашний вечер? – он посмотрел на тигренка. – У меня завтра назначена встреча, куда нельзя приходить без пары. И я хочу, чтобы ты был моей официальной парой. Но… Если у тебя есть дела, я пойму, не беспокойся.