- А так-же кресла, троны, лавки и табуреты. - меланхолично согласился змий, оторвавшись от молока и с удовольствием причмокнув губами. Облизнулся. Его мало заботили проплывающие по воздуху книги, впрочем, как и уточнения куратора. С тех пор, как его привели в этот мир, он отлично научился игнорировать происходящее вокруг, а не дёргаться от каждого шороха, как раньше. О да, это место было по истине раем на земле, если сравнивать с тем местом, которое он покинул. И нечего тратить драгоценные минуты покоя на всякое... бессмысленное бегание по коридорам, этажам и кабинетам.
- Я полагал, работа практиканта сводится вовсе не к тому, чтобы, скажем, приносить кофе, или, допустим, бессмысленно носится по коридорам, выполняя не мение бессмысленные поручения. Вам всё равно придётся идти в архив самому, ставить подпись, предьявлять документы... Смею предположить, либо вам нравится издеваться над  теми, кто младше вас, либо вам более привычно и мило одиночество, чем общество чего бы то ни было дышащего и мыслящего.
Высказав, как бы между делом, свои предположения Шес вернулся к молочку, шумно досасывая последние капли через соломинку.

Шеснар запрокинул голову, созерцая куратора из такого нелепого положения. Впрочем, ему было всё равно. Янтарные глаза прищурились.
- Но вам доверили куратора - следовательно, извольте учить чему-нибудь действительно полезному.
Он фыркнул, опустил голову, упаковывая мусор из под молока в свою сумку. Не гоже разбрасывать свои объедки да ошмётки где попало. Тем более - в столь красивом месте. Солидном и ухоженном.
А потом он заговорил. Куда тише чем раньше, и как-то... Печально? Во всяком случае, с чем-то таким тоскливо-ностальгичным в голосе.
- Я впервые убил человека, когда мне было девять лет. Даже странно, что сумел это сделать - меня учили не убивать а спасать жизни... После, в семнадцать, собирал кровавую жатву, стоя с арбалетом на стенах осаждённой крепости, и варил яды, в которые лучники окунали свои стрелы. Вы думаете, меня рано учить убивать?
Змий усмехнулся, как-то не добро, встряхнулся, сгоняя с глаз поволоку воспоминаний, мучивших его обычно по ночам, и с ядом в голосе прошипел:
- И на палачей насмотрелся... Во всяком случае на тех, что искореняют ересь словом господним м калёным железом. И жалею лишь о том, что весьма плохо обращаюсь с холодным оружием, иначе бы отнял куда больше их жизней.

Змий только фыркнул. Разницу он видел одну единственную. Некоторым приходится убивать, некоторым нравится убивать. И что? И палачи и душегубы могут принадлежать к обеим категориям, хотя есть, конечно, некоторые преобладания и в том и в ином случае, но нечего о этой муре рассуждать, если всё равно не собираешься высказывать эти свои мысли. Так что Шес успокоился, алый оттенок покинул радужку и он просто меланхолично наблюдал теперь за куратором, являя собой картину мирную, но подсознательно опасную, как, например, вид гадюки, греющейся на солнышке.
- Как пожелаете, господин Са... Селессар. -кивнул змий безразлично, и поднявшись поправил сумку, и потопал за куратором, засунув руки в карманы.
--------------ООР. Секретариат